Ложная гордость - Страница 28

— А мне казалось, вы обещали не говорить о политике, — недовольно проговорила Энн.

Джейн слушала рассеянно: ее больше занимала нога Рекса, тесно придвинувшаяся к ее ноге.

— Мы и не говорим о политике, — сказал Рекс. — Мы говорим о Максе Шеффилде.

Джейн чуть не пролила свой коктейль, услышав это ненавистное ей имя.

— Что? — спросил Рекс, когда она уставилась на него — бледная, широко раскрыв глаза. — В чем дело? Ты знаешь Макса Шеффилда?

— Я… я…

Он разразился проклятиями:

— Так это был он, да? Макс Шеффилд. Черт подери, Джейн, ты же говорила, что он актер, не адвокат!

— Он… он был актером, когда я с ним только познакомилась, — неуверенно объяснила она. — Он был звездой университетского театра. И продолжал играть в любительских спектаклях несколько лет после окончания университета.

— Макс Шеффилд! — повторил Рекс. — Черт подери!

Мысленно Джейн была согласна с Рексом.

— Может, мне кто-нибудь объяснит, в чем дело? — пожаловалась Энн.

— Заткнись, ласточка, — мягко сказал Кит. — Послушай, мне кажется, Рекс и Джейн хотели бы немного поговорить наедине. Я прав, друг?

— Что? А, да, спасибо.

Кит увел свою слабо протестующую жену из комнаты, оставив в ней ужасающую тишину. Джейн едва могла связно думать. Ну почему судьба настолько жестока?

Тем не менее это потрясающее известие показало ей, насколько она себя обманывала относительно их с Рексом. Пока она ехала сюда, думала, что согласна на любовную связь, на редкие встречи во время уик-эндов. Теперь она поняла, что и тогда у нее в душе тлела надежда, что их отношения превратятся в настоящую любовь, завершившуюся женитьбой, рождением ребенка и вечным счастьем.

Теперь никакой надежды на вечное счастье нет — ведь Макс станет зятем Рекса, и его тень будет падать на все! Но, с другой стороны, у нее и так не было никаких шансов. Может, она потеряла только несбывшуюся мечту, иллюзию?

Слезы тихо покатились по ее щекам.

— Ты все еще любишь его? — мрачно спросил Рекс.

Она помотала головой — говорить не могла.

— Ты бы видела свое лицо! Невозможно отрицать то, что ты по-прежнему к нему испытываешь.

Она могла только молча качать головой. Глаза она опустила, и слезы капали с кончика ее носа. Рекс вздохнул и встал.

— Сейчас найду тебе салфетки.

Этот вздох заставил ее быстро посмотреть на него.

— Я больше не люблю его! — настойчиво сказала она. — Я его ненавижу!

Лицо Рекса послужило ей ответом. Он ей не поверил.

— Ну конечно, кисонька. Конечно, ненавидишь. Сейчас принесу салфетки.

Он вернулся с салфетками. Она высморкалась и взяла себя в руки.

— Хочешь рассказать, что случилось? — спросил он, когда она в последний раз глубоко вздохнула.

— Не о чем рассказывать. Мы познакомились, когда я последний год училась в университете. Я в него влюбилась. Переехала к нему жить. Мы разошлись. Вот и все.

— И сколько ты с ним жила?

— Четыре года.

— Четыре года! Боже…

Ей было понятно потрясение Рекса. Четыре года — долгий срок. Не все браки сейчас столько длятся. Вот почему ей было так больно, когда однажды вечером Макс пришел домой и вдруг ни с того ни с сего сказал, что между ними все кончено.

— Почему вы расстались?

Она посмотрела на Рекса. Надо ли рассказывать ему неприкрашенную правду? Что это изменит? Сестра Рекса никого слушать не станет. Несомненно, девушка так же слепо любит Макса, как когда-то она, Джейн. Кроме того, Макс просто будет отрицать все, что она скажет, или перевернет все так, что она покажется просто мстительной женщиной, не простившей обиды. Она не сомневается, что дочь сенатора станет ему идеальной женой. Наверное, они будут очень счастливы вместе.

— Макс решил, что больше не любит меня, — просто сказала Джейн.

— И все?

— Да.

— Он тебе изменял?

— Я об этом не знала, но, наверное, мог.

Рекс хмуро посмотрел на нее:

— Ты говоришь так спокойно, а всего несколько минут назад плакала так, словно у тебя сердце разрывалось.

Она пожала плечами, не желая признаться, что у нее действительно сердце рвется от боли. Но не из-за Макса.

У Рекса лицо потемнело от бессильной досады.

— Кто бы мог подумать! — вдруг взорвался он, вскочив на ноги. — Я еще никогда никого не хотел так, как хочу тебя, а ты все еще не забыла прежнюю любовь! Жениха моей сестры, ни больше и ни меньше! Скажи мне, — яростно спросил он, останавливаясь перед ней, — он был таким хорошим любовником, что ты его никогда не сможешь забыть?

Гнев и отчаяние, прозвучавшие в его голосе, заставили ее ответить.

— Ты все не так понял, Рекс. — Она постаралась говорить убедительно. — Может, я и не забыла Макса, но не потому, что он хороший любовник. Скорее, потому что большего эгоиста я не встречала. Могу тебя заверить, его я больше не люблю!

— Да что ты? — недоверчиво фыркнул он. — И не побежишь к нему, стоит только поманить тебя пальцем?

— Не побегу, черт подери! — Ей не хотелось больше говорить о Максе, не хотелось испытывать гнев — ей хотелось только быть честной. — Единственный человек, к которому я сейчас побежала бы, стоит ему поманить меня пальцем, это ты.

Глаза у Рекса напоминали два осколка синего льда.

— И сегодня ты будешь спать со мной?

Джейн закрыла глаза. Он пытается разоблачить ее блеф. Но она ведь не блефует: она любит его, любит всем сердцем. Ее серые глаза открылись — огромные, выразительные глаза.

— Если ты этого хочешь, — дрожащим голосом прошептала она.

Он стремительно схватил ее за плечи, заставив встать, и заглянул в глаза.